И на словах этих тьма беспросветная накрыла нас, заставив на время прервать путевые эти наброски. И небо потемнело, и земля сотворилась топкой и вязкой, и вихри ветра взрыхлили отяжелевшие облака, и открылось промеж них устрашающее сердце видение. Как будто все чары преисподней запущены были невидимой дланью для сотворения сего образа. Искажённые болью лица, перекошенные в крике рты, дрожащие руки, беспомощно прикрывающие ослепшие от горя глаза. Ужас, ужас...

И тотчас же один из вихрей подхватил нас и унёс неведомо куда. Другие люди, чужая  земля, неведомый язык.

Из багровых вод монстры явили лики свои.

Начал меняться образ мира.

Драконы хищно ощерили пасти в ожидании красавиц питательных.

Но строги были мы и непримиримы, охраняя наших дев.

Тут смолкло всё вокруг, и заполонили улицы и площади безмолвные пророки окаменевшие, предрекая бедствия всякие.

Всё смешалось - города и страны, Словения и Австрия, цвета и оттенки.

И слабость тошнотворная охватила людей ещё живых и уже каменных.

И зомби мерной поступью завели хоровод свой, круги сужая и лжеидолам поклоняясь.

В отчаянии открыли мы старенький путеводитель Аль Дантери по кругам, треугольникам и овалам адовым и на странице двадцать третьей с трудно различимым указанием Постойна Яма обнаружили выход единственный. Из последних сил взмолились мы вместе с ангелами ниспосланными силам высшим...

... и невидимая длань подхватила и перенесла нас в место безмолвия вечного.

Туннель, открывшийся пред нами, сверкал всеми оттенками чёрного, манил и затягивал.

Застывший в камне мудрец, склонив голову на руку, задумался навсегда.

Острые шипы сталактитов и вздыбившиеся фаллосы сталагмитов неудержимо стремились друг к другу, чтобы переродиться в свою грядущую ипостась - сталагнат.

Стены мохнатились, потолки искрились...

Бестиарий мифических зверей застыл в ожидании грядущего Урфина Джюса.

Долго блуждали мы по бесконечному этому лабиринту. Сердца наши замирали от восторга и ужаса, глаза отказывались верить, уши слышали вечную музыку камня, усталые ноги несли окаменевающие тела. Знаки тайные и явные предупреждали, что последний поезд ушёл и нет надежды на спасительный побег. 

И тогда развернули мы ослепительной яркости свиток великого светодарителя и душеспасителя Си Ю Ма, сберёжённый нами для безысходных трепетаний, и сияние разлилось в конце дотоле безвидного туннеля.

Сердца наши рванули к свету и цвету, опережая тела.

Чистейшей свежести и лёгкости воздух наполнил лёгкие и, как шары воздушные, понеслись мы навстречу невероятной синеве и райской зелени. Между землёю и небесами дивное воссияло озеро с апокалиптическим названием Блед.

А навстречу шли приветливые люди с улыбающимися крохотными пушистыми шариками на поводках.